Карельская Е.Г.
**Испанский стыд**
В 4-ой средней школе города Лосино-Петровского химию преподавал замечательный учитель Василий Николаевич Чевычелов. О том, что он замечательный, мы поняли лишь по прошествии нескольких лет. А в период нашей весёлой школьной жизни, он воспринимался как вредный и дотошный зануда. Внешне Василий Николаевич был неказист: маленького роста, щуплый и, по мнению всех девчонок школы, – некрасивый. О нашей оценке его внешности Василий Николаевич был прекрасно осведомлён, а посему особенно строг был именно с представительницами лучшей половины нашей альма-матер. Как мы теперь понимаем, Василий Николаевич полагал, что настоящих «химичек» из нас не получится, а посему и его снисходительное к нам отношение и не слишком лестное мнение об умственных способностях старшеклассниц. Надо сказать, такая его оценка была не беспочвенна. И вот тому пример. Мой родной дядя, Храпов Владилен Вячеславович, был кандидатом химических наук, родная тётя, Митюхляева (Храпова) Галина Вячеславовна, - учитель химии, мой младший брат Володя с дошкольных лет был страстно увлечён химией. В нашем доме, в чулане, была настоящая химическая лаборатория. Для её оборудования дядя привозил всякие колбочки, реторты и химические реактивы. И вот, как-то я снизошла, заглянула в эту святую святых брата Володи. Он что-то там отмерял, взвешивал, смешивал, одним словом, «химичил». Я с умным видом взяла то ли пинцет, то ли отвёртку и решила пошебуршить в коробочке с каким-то красненьким порошком. Брат на меня внимания не обращал, зная мою полную профнепригодность в химических вопросах. Красный порошок (это был красный фосфор), естественно, не то, что вспыхнул, - взорвался! У меня – ожог обоих рук, выгорела вся растительность на лице: брови, ресницы, частично волосы надо лбом. Володя пострадал незначительно, ему влетело от отца за недогляд в отношении меня. Пожар в чулане был потушен быстро и оперативно. Меня родители в охапку и, - в больницу. Кожа на руках от химического ожога слезала буквально на глазах. Было больно и обидно, тем более, что в музыкальной школе намечался отчётный концерт. Как теперь играть вальс Шопена? Обливаясь слезами, вытерпела обработку ожогов, перебинтовку рук, укол от столбняка. Почти неделю просидела дома, в школу не ходила. За неделю немного спала припухлость на лице, но краснота все ещё присутствовала, об отсутствии бровей и ресниц и говорить не приходилось! Восьмой класс, скоро экзамены, поэтому родители буквально выпихнули меня, такую «красивую», в школу. Все учителя и одноклассники, конечно, ахали и охали, глядя на меня, но апофеоз был впереди… Урок химии, я сижу как раз напротив кафедры в кабинете химии. В кабинет стремительной походкой влетает Василий Николаевич, и первую, кого он видит, усевшись за стол, - ученицу 8 «В», комсорга класса, Лену К-ю, с перебинтованными по локоть руками, с кумачовым лицом и заплаканными глазами. Надо сказать, что с первых дней преподавания в нашем классе Василий Николаевич обращался к нам исключительно на «Вы». Немного придя в себя от увиденного, он спросил у меня: «На каком фронте были?». Моё лицо ещё больше покраснело и приобрело свекловичный оттенок. Я встала и мужественно рассказала о своём «подвиге». Видно было, что Василий Николаевич волновался и переживал не меньше моего, он нервно крутил ручку, укоризненно качал головой и тяжело вздыхал. Дождавшись окончания моей исповеди, он встал и сказал: «Химию учить надо! Тем более, что Вы, К-ая, собираетесь в медицинский». Сказать мне было нечего… Я понуро опустила голову и готова была провалиться сквозь землю. На том уроке я в полной мере поняла выражение «испанский стыд». Последующие два года школы усердно учила химию. Но, памятуя о моём неудачном опыте, Василий Николаевич относился ко мне строже, чем к остальным ученикам, пятёрки ставил только за действительно блестящие ответы или безукоризненно решённые задачи. В аттестате после десятого класса у меня по химии была «четвёрка», но она была самой высокой пробы! Низкий поклон и огромная благодарность ныне покойному Василию Николаевичу Чевычелову! Сказать, что я полюбила химию, не могу. Но, по крайней мере, опрометчивых поступков с тех пор старалась не совершать. Это удавалось, но не всегда…
Брат Володя – Карельский Владимир Германов
10 Б класс 1971 год. Василий Николаевич во втором ряду третий справа.